ВходН асеев илья читать онлайн. Онлайн чтение книги русская поэзия начала хх века (дооктябрьский период) николай асеев. II. Постановка цели урока
Константину Локс Локс Константин Григорьевич (1886–1956) литературовед, педагог, участник объединения «Лирика».
И ты передо мной взметнулась,
твердыня дремная Кремля, -
железным гулом содрогнулась
твоя священная земля.
и слова выспреннего нет,
взор опаленный озирает
следы величественных бед;
ты видела, моя столица,
у этих древних алтарей
цариц заплаканные лица
и лики темные царей;
и я из дальнего изгнанья,
где был и принят и любим,
пришел склонить воспоминанья
перед безмолвием твоим…
А ты несешь, как и когда-то,
над шумом суетных шагов
соборов сумрачное злато
и бармы тяжкие снегов.
И вижу - путь мой не случаен,
как грянет в ночь Иван: «Прийди!» Как грянет в ночь Иван: «Прийди!» - Имеется в виду колокольня Ивана Великого в Кремле.
О мать! - дитя твоих окраин
тоскует на твоей груди.
1911
Звенчаль Звенчаль. - В сборнике Н. Асеева «Зор» (1914) было опубликовано под названием «Звенчаль конная, пенная немецкой стали!»
Тулумбасы Тулумбас - старинный музыкальный инструмент, род литавр. , бей, бей,
запороги, гей, гей!
Запороги-вороги -
головы не дороги.
Доломаны - быстрь, быстрь,
похолоним Истрь Истрь (Истр) - древнее название Дуная. , Истрь!
Харалужье паново
переметим наново!
Чубовье раскрутим,
разовьем хоругвь путем,
а тугую сутемь
раньше света разметем!
То ли не утеха ли,
соловейко-солоду,
то ли не порада ли,
соловейко-солоду!
По грудям их ехали -
по живому золоту,
ехали, не падали
по глухому золоту!
Соловее, вей, вей,
запороги, гей, гей!
Запороги-вороги -
головы не дороги.
1914
Объявление Объявление. - Н. Асеев вспоминал в 1929 г.: «Помню, как шел однажды по улице и в глаза мне бросилась вывеска над сенной лавкой: «Продажа овса и сена». Близость звучания ее и похожесть на надоевший церковный возглас: «Во имя отца и сына» - создало в воображении пародийную строку из этих двух близко звучащих обиходных словесных групп…» (Н. Асеев. Работа над стихом. Л., 1929, с. 54).
Я запретил бы «Продажу овса и сена»…
Ведь это пахнет убийством Отца и Сына?
А если сердце к тревогам улиц пребудет глухо,
руби мне, грохот, руби мне глупое, глухое ухо!
Буквы сигают, как блохи,
облепили беленькую страничку.
Ум, имеющий привычку,
притянул сухие крохи.
Странноприимный дом для ветра,
или гостиницы весны -
вот что должно рассыпать щедро
по рынкам выросшей страны.
1915
Венгерская песнь Венгерская песнь. - Н. Асеев писал об этом стихотворение: «В 1914 году, вскоре после объявления войны под влиянием или вернее наперекор влиянию всеобщего шовинистического настроения, я попытался ответить на него следующим стихотворением: «Простоволосые ивы…» Стихи были лиричны и окрашены отчасти любовной темой; поэтому их установка была недостаточно ясна, но написаны они были искренно; упор их был против квасного патриотизма и солдатчины» ( Там же, с. 55).
Простоволосые ивы
бросили руки в ручьи.
Чайки кричали: «Чьи вы?»
Мы отвечали: «Ничьи!»
Бьются Перун и Один,
в прасини захрипев.
Мы ж не имеем родин
чайкам сложить припев.
Так развевайся над прочими,
ветер, суровый утонченник,
ты, разрывающий клочьями
сотни любовей оконченных.
Но не умрут глаза -
мир ими видели дважды мы, -
крикнуть сумеют «назад!»
смерти приспешнику каждому.
Там, где увяли ивы,
где остывают ручьи,
чаек, кричащих «чьи вы?»,
мы обратим в ничьих.
1916
Предчувствия
1
Деревня - спящий в клетке зверь,
во тьме дрожит, и снится кнут ей,
но вспыхнет выстрел, хлопнет дверь,
и - дрогнут сломанные прутья…
То было раз - и той поры
зажженных жил так ярок запах!
То не ножи и топоры,
то когти на сведенных лапах.
И только крик - и столько рук
и кровь эта ищет Иуду,
идущего с серебром тьмою.
И вы, говорившие: «Пуль им!» -
и вы, повторявшие: «Режь их!» -
дрожите, прильнувши к стульям,
увидев поход этих пеших.
Кто жаждет напиться из лужиц,
тот встретит преграду потока, -
сумейте же будущий ужас
познать во мгновение она!
Ведь если пощады в словах нет,
ведь если не выплыть из тины, -
припомните: ржавчиной пахнет
затупленный нож гильотины.
Они меня унизили...
Так потом объяснит то, что сделал, Илья Асеев следователям, своим родителям и близким Олега Еремина , Сергея Флягина , Алексея Эшмакова , Анатолия Медведева и Сергея Рубина. Асеев убил их - этих пятерых парней - утром 8 мая 2016-го из охотничьего карабина "Сайга" с лазерным прицелом. На каждого - по три секунды: эксперты установят, что в общей сложности Асеев вёл стрельбу порядка 15 секунд.
Убитые ребята были мотоциклистами: любили мотоциклы, жили ими и жили в них. Все пятеро - члены профессионального байкерского клуба "Дикие сердцем". Илья Асеев - сейчас ему 29 лет, тогда было 27 - ПТУшник-электромонтёр, служивший охранником в элитном коттедже. Куча комплексов. После армии (химвойска, похвалы командиров за меткую стрельбу) пытался устроиться в полицию. Не взяли: у отца несколько судимостей. С личной жизнью - нелады, с девушками не складывалось. Иногда выпивал с горя. И тогда - сносило крышу: мог избить любого не глядя - полицейского, девушек... Отдушиной Асеева стала охота, там он был профи: купил карабин, оформил, как положено, таскал домой уток, гордился собой.
А ещё Илья Асеев хотел в байкеры. В деревне Челохово под его родным Егорьевском часто собирались "Дикие сердцем". Асеева на их слёты на мотоциклах привозили приятели, он просился в клуб... Не брали. Таких, которых байкеры катают в пассажирах, зовут "сидушечниками" - обидно, правда? Очень.
Накануне Дня Победы прошлого года байкеры снова собрались в Челохово, недалеко от заброшенного пивзавода: отметить праздник и заодно открыть новый мотосезон, - рассказывает источник в правоохранительных органах. - Приехал туда и Асеев. Выпили, посидели у костра. Слово за слово между Ильей и мотоциклистами завязалась ссора: его снова отказывались принимать в клуб, он в отместку не хотел поздравить кого-то из байкеров с Днём рождения, у него отняли шлем... И это на глазах у двух девчонок - подружек мотоциклистов. Асеев вызвал такси и уехал домой. А под утро вернулся с карабином.
Расстреляв парней, Асеев взял в заложницы тех самых девчонок. То есть, как "взял": заставил одну - которая была на машине - везти его домой, вторую усадил рядом. Предупредив: приедем - будем прощаться.
Но девушек он в итоге не убил, отпустил. Те позвонили в полицию, а потом стали основными свидетелями, - объясняют в Главном Следственном управлении СКР по Московской области. - Асеев не прятался, его задержали быстро - возле дома. Сознался во всем. За год было проведено более 20 судебных экспертиз и допрошено в общей сложности более 20 свидетелей. Расследование завершилось в минувшем мае.
Асеев запросил, чтобы его дело разбирали присяжные. Им он тоже рассказывал про "унижения", надеялся: проникнутся, он же не просто так тогда, с "Сайгой"... Но его не пожалели. 1 ноября коллегия "двенадцати" дала свой вердикт: виновен, снисхождения не заслуживает, и теперь Илье Асееву грозит пожизненный срок. Окончательное наказание ему в ближайшее время отмеряет суд.
Николай Асеев, как поэт, оставил после себя порядка 80 стихотворных сборников, некоторые из которых были сожжены недоброжелателями еще при жизни творца. Но все равно сейчас мы можем наслаждаться его литературой.
Основным творческим направлением Николая Асеева был футуризм со всеми его характерными чертами и особенностями. Это в свою очередь делает данного поэта очень интересным выборов в библиотеке каждого читателя.
Настроение стихов и поэм Николая Николаевича Асеева была революция, и все, что с ней связано. Некоторые из работ были написаны в стиле Маяковского, участие в различных литературных группах и ассоциациях влекли за собой бурные обсуждения работ и всего, что происходило в стране. Ведь именно это освещал в своих стихотворениях Николай Асеев.
Если до сегодняшнего дня Вы не были знакомы со стихами данного поэта, то приглашаем Вас отправится в литературу, полную революционных настроений в данном разделе нашего сайта. И отныне творчество Николая Асеева займет прочную позицию в Вашей собственной библиотеке.
од городом Киевом, в широкой степи Цицарской стояла богатырская застава. Атаманом на заставе старый Илья Муромец, под атаманом Добрыня Никитич, есаулом Алеша Попович. И дружинники у них храбрые: Гришка - боярский сын, Василий Долгополый, да и все хороши.
Три года стоят богатыри на заставе, не пропускают к Киеву ни пешего, ни конного. Мимо них и зверь не проскользнет, и птица не пролетит. Раз пробегал мимо заставы горностайка да и шубу свою оставил. Пролетал сокол да перо выронил.
Вот раз в недобрый час разбрелись богатыри-караулыщики: Алеша в Киев ускакал, Добрыня на охоту уехал, а Илья Муромец заснул в своем белом шатре...
Едет Добрыня с охоты и вдруг видит: в поле позади заставы, ближе к Киеву, след от копыта конского, да не малый след, а в полпечи. Стал Добрыня след рассматривать.
Это след коня богатырского. Богатырского коня, да не русского; проехал мимо нашей заставы могучий богатырь из хазарской земли - по-ихнему копыта подкованы.
Прискакал Добрыня на заставу, собрал товарищей:
Что же это мы наделали? Что же у нас за застава, коль проехал мимо чужой богатырь? Как это мы, братцы, не углядели? Надо теперь ехать в погоню за нахвальщиком, чтобы он чего не натворил на Руси.
Стали богатыри судить-рядить, кому ехать за нахвалыциком.
Думали послать Ваську Долгополого, а Илья Муромец не велит Ваську слать:
У Васьки полы долгие, по земле ходит Васька заплетается, в бою заплетется и погибнет зря.
Думали послать Гришку боярского. Говорит атаман Илья Муромец:
Неладно, ребятушки, надумали. Гришка рода боярского, боярского рода хвастливого. Начнет в бою хвастаться и погибнет понапрасну.
Ну, хотят послать Алешу Поповича. И его не пускает Илья Муромец:
Не в обиду будь ему сказано, Алеша роду поповского, поповские глаза завидущие, руки загребущие. Увидит Алеша на нахвальщике много серебра да золота, позавидует и погибнет зря. А пошлем мы, братцы, лучше Добрыню Никитича.
Так и решили - ехать Добрынюшке, побить нахвальщика, срубить ему голову и привезти на заставу молодецкую.
Добрыня от работы не отлынивал, заседлал коня, брал палицу, опоясался саблей острой, взял плеть шелковую, въехал на гору Сорочинскую. Посмотрел Добрыня в трубочку серебяную - видит: в поле что-то чернеется. Поскакал Добрыня прямо на нахвалыцика, закричал ему громким голосом:
Ты зачем нашу заставу проезжаешь, атаману Илье Муромцу челом не бьешь, есаулу Алеше пошлины в казну не кладешь?!
Услышал богатырь Добрыню, повернул коня, по скакал к нему. От его скоку земля заколебалась, из рек-озер вода выплеснулась, конь Добрыни на колени упал. Испугался Добрыня, повернул коня, поскакал обратно на заставу. Приезжает он ни жив ни мертв, рассказывает все товарищам.
Видно, мне, старому, самому в чистое поле ехать придется, раз даже Добрыня не справился, - говорит Илья Муромец.
Снарядился он, оседлал Бурушку и поехал на гору Сорочинскую.
Посмотрел Илья из кулака молодецкого и видит: разъезжает богатырь, тешится. Он кидает в небо па лицу железную весом в девяносто пудов, на лету ловит палицу одной рукой, вертит ею словно перышком.
Удивился Илья, призадумался. Обнял он Бурушку-Косматушку:
Ох ты, Бурушко мой косматенький, послужи ты мне верой-правдой, чтоб не срубил мне чуженин голову.
Заржал Бурушка, поскакал на нахвалыцика. Подъехал Илья и закричал:
Эй ты, вор, нахвальщик! Зачем ты заставу миновал, есаулу нашему пошлины не клал, мне, атаману, челом не бил?!
Услыхал его нахвальщик, повернул коня, поскакал на Илью Муромца. Земля под ним содрогнулась, реки-озера выплеснулись.
Не испугался Илья Муромец. Бурушка стоит как вкопанный, Илья в седле не шелохнется.
Съехались богатыри, ударились палицами - у палиц рукоятки отвалились, а друг друга богатыри не ранили. Саблями ударились - переломились сабли булатные, а оба целы. Острыми копьями кололись - переломили копья по маковки!
Знать, уж надо биться нам врукопашную! Сошли они с коней, схватились грудь с грудью.
Бьются весь день до вечера, бьются с вечера до полночи, бьются с полночи до ясной зари - ни один верх не берет.
Вдруг взмахнул Илья правой рукой, поскользнулся левой ногой и упал на сырую землю. Наскочил нахвальщик, сел ему на грудь, вынул острый нож, насмехается:
Старый ты старик, зачем воевать пошел? Разве нет у вас богатырей на Руси? Тебе на покой пора. Ты бы выстроил себе избушку сосновую, собирал бы милостыню, тем бы жил-поживал до скорой смерти.
Так нахвальщик насмехается, а Илья от русской земли сил набирается. Прибыло Илье силы вдвое,- он как вскочит, как подбросит нахвальщика! Полетел тот выше леса стоячего, выше облака ходячего, упал и ушел в землю по пояс.
Говорит ему Илья:
Ну и славный ты богатырь! Отпущу я тебя на все четыре стороны, только ты с Руси прочь уезжай да другой раз заставу не минуй, бей челом атаману, плати пошлины. Не броди по Руси нахвальщиком.
И не стал Илья ему рубить голову.
Воротился Илья на заставу к богатырям.
Ну, - говорит,- братцы мои милые, тридцать лет я езжу по полю, с богатырями бьюсь, силу пробую, а такого богатыря не видывал!