Николай гоголь - мертвые души. Мертвые души Полное содержание мертвые

Поэма “Мертвые
Души” была написана в 1841 году. Русь
Крепостников и чиновников описана Гоголем
Со всей беспощадностью великого реалиста.
Помещичье дворянство являлось основной
Политической силой России. Помещики
Владели не только землей, но и людьми,
Подобно тому, как человек может владеть
Какой-нибудь вещью.
Основу
Сюжета поэмы составляет афера Чичикова,
Который, путешествуя по русской провинции,
Скупает “мертвые души”. Мертвыми душами
Называли крестьян, которые числились
Живыми

(Пока оценок нет)

Другие сочинения:

1. Царство чиновников объято тем же мертвым сном, что и поместья. Толкуя о привычках городских жителей, Гоголь делает замечание, позволяющее отнести символический смысл названия – “Мертвые души” – и к городу: “Все… прекратили давно уже всякие знакомства и знались только, как Read More ......
2. План:Чичиков – центральный образ в поэме, данный в развитии.1. Черты характера.2. Приобретательство и предприимчивость.3. Приспособляемость к жизни.4. Изворотливость и жульничество.5. Осторожность и расчетливость.6. Умение обращаться и общаться с людьми.7. Настойчивость в достижении цели. Мастерство Гоголя в изображении Чичикова.1. Чичиков в Read More ......
3. Свое произведение “Мертвые души” Гоголь писал на протяжении многих лет. За время работы он называл “Мертвые души” романом, повестью, поэмой. Но, в конце концов, остановился именно на последнем варианте. Почему? Безусловно, в этом произведении сильны черты романа: строго выстроенная завязка, Read More ......
4. “Мертвые души: из истории субъективного авторского повествования Фрагмент книги: Кожевникова Н. А. Типы повествования в русской литературе XIX-XX вв. М., 1994 Разные приемы субъективного авторского повествования, набор которых не совпадает у разных писателей, взаимодействуют друг с другом. Это можно показать Read More ......
5. Несколько слов о поэме Гоголя: Похождения Чичикова, или Мертвые души Мы нисколько не берем на себя важного труда отдать отчет в этом новом великом произведении Гоголя, уже ставшего высоко предыдущими созданиями; мы считаем нужным сказать несколько слов, чтобы указать на Read More ......
6. Собакевич Характеристика литературного героя Собакевич Михайло Семеныч – помещик, четвертый “продавец” мертвых душ. Само имя и внешность этого героя (напоминает “средней величины медведя”, фрак на нем “совершенно медвежьего” цвета, ступает вкривь и вкось, цвет лица “каленый, горячий”) указывают на его Read More ......
7. В основе поэмы Н. В. Гоголя “Мертвые души” лежит афера ее главного героя – бывшего чиновника Павла Ивановича Чичикова. Этот человек задумал и практически осуществил очень простое, но гениальное по своей сути мошенничество. Чичиков скупил у помещиков мертвые крестьянские души, Read More ......
8. А разве мне всегда весело бороться с ничтожным грузом мелких страстей, идти об руку с моими странными героями? О, сколько раз хотел бы я ударить в возвышенные струны, увлечь гордо за собой поклонников и с торжеством приковать их к победной Read More ......

Н. В. ГОГОЛЬ. “МЕРТВЫЕ ДУШИ”

Как понять, что в действительности хотел сказать Николай Гоголь

Текст: Наталья Лебедева/РГ
Коллаж: ГодЛитературы.РФ/

Фотопортрет Н. В. Гоголя из группового дагерротипа С. Л. Левицкого. Автор К. А. Фишер/ ru.wikipedia.org

Николай Васильевич Гоголь по праву считается одним из самых загадочных писателей русской литературы. Многие тайны его жизни и творчества до сих пор не раскрыты исследователями. Одна из таких загадок — судьба второго тома «Мертвых душ». Почему Гоголь сжег второй том, да и сжигал ли он его вообще? Но кое-какие тайны «Мертвых душ» литературоведы все-таки смогли раскрыть. Чем так примечательны «русские мужики», почему игра в вист стала «дельным занятием» и какую роль в романе играет муха, залетевшая в нос Чичикова? Об этом и не только историк литературы, переводчик, кандидат филологических наук Евгения Шрага рассказала на Arzamas.

1. Тайна русских мужиков

В первом абзаце «Мертвых душ» бричка с Чичиковым въезжает в губернский город NN:

«Въезд его не произвел в городе совершенно никакого шума и не был сопровожден ничем особенным; только два русские мужика, стоявшие у дверей кабака против гостиницы, сделали кое-какие замечания…»

Это явно лишняя подробность: с первых слов понятно, что действие происхо​дит в России. К чему уточнение, что мужики русские? Такая фраза уместно прозвучала бы разве что в устах иностранца, описывающего свои заграничные впечатления. Историк литературы Семен Венгеров в статье под названием «Гоголь совершенно не знал реальной русской жизни» объяснял ее так:

Гоголь действительно поздно узнал собственно русский (а не украинский) быт, не го​воря уже о быте русской провинции,

Поэтому такой эпитет для него был дей​ствительно значимым. Венгеров был уверен: «Задумайся Гоголь хоть на одну минуту, он бы непременно зачеркнул этот несуразный, ровно ничего не гово​рящий русскому читателю эпитет».

Но тот не зачеркнул - и неспроста: на самом деле это характернейший для поэтики «Мертвых душ» прием, который поэт и филолог

называл «фигурой фикции», - когда нечто (а нередко очень многое) сказано, но фактически не сказано ничего, определения не определяют, описания не описывают.

Другой пример этой поэтики - описание главного героя. Он «не красавец, но и не дурной наружности, ни слишком толст, ни слишком тонок; нельзя сказать, чтобы стар, однако ж и не так, чтобы слишком молод», «человек средних лет, имеющий чин не слишком большой и не слишком малый», «господин средней руки» , лица которого мы так и не увидим, хотя он с удовольствием смотрится в зеркало.

2. Тайна радужной косынки

Вот как мы впервые видим Чичикова:

«Господин скинул с себя картуз и размотал с шеи шерстяную, радужных цветов косынку, какую женатым приготовляет своими руками супруга, снабжая приличными наставлениями, как закутываться, а холостым - наверное не могу сказать, кто делает, бог их знает…»

«…Я никогда не носил таких косынок», - продолжает повествова​тель «Мерт​вых душ». Описание строится очень характерным гоголевским обра​зом: интонация всезнайки - «я прекрасно знаю все про такие косынки» - резко меняется на противоположную - «я холост, ничего такого не носил, ничего не знаю». За этим привычным приемом и в таком привычном изобилии подробностей хорошо спрятана радужная косынка.

«Проснулся на другой день он уже довольно поздним утром. Солнце сквозь окно блистало ему прямо в глаза, и мухи, которые вчера спали спокойно на стенах и на потолке, все обратились к нему: одна села ему на губу, другая на ухо, третья норовила как бы усесться на самый глаз, ту же, которая имела неосторожность подсесть близко к носовой нозд​ре, он потянул впросонках в самый нос, что заставило его очень крепко чихнуть - обстоятельство, бывшее причиною его пробуждения».

Интересно, что повествование переполнено развернутыми описаниями всеоб​щего сна, и только это пробуждение Чичикова - событие, о котором рассказывает подробно.

Чичиков просыпается от залетевшей в нос мухи. Его ощущения описаны почти так же, как шок чиновников, прослышавших о чичи​ковской афере:

«Положение их [чиновников] в первую минуту было похоже на положе​ние школьника, которому сонному товарищи, вставшие поранее, засу​нули в нос гусара, то есть бумажку, наполненную табаком. Потянувши впросонках весь табак к себе со всем усердием спящего, он пробуждается, вскакивает, глядит как дурак, выпучив глаза во все стороны, и не может понять, где он, что он, что с ним было…»

Странные слухи всполошили город, и этот ажиотаж описывается как пробуж​дение тех, кто до того предавался «мертвецким снам на боку, на спине и во всех иных положениях, с захрапами, носовыми свистами и прочими принадлежно​стями», всего «дремавшего дотоле города». Перед нами воскрешение мертвых, пусть и пародийное. А вот на городского прокурора все это так подействовало, что он и вовсе умер. Смерть его парадоксальна, так как в каком-то смысле яв​ляется воскресением:

А. А. Агин. «Мертвые души». Чичиков и Коробочка. 1846/ www.nasledie-rus.ru

«…Послали за доктором, чтобы пустить кровь, но увидели, что прокурор был уже одно бездушное тело. Тогда только с соболезнованием узнали, что у покойника была, точно, душа, хотя он по скромности своей нико​гда ее не показывал».

Противопоставление сна и пробуждения связано с ключевыми мотивами романа - смерти и оживления. Толчком к пробуждению может стать самая ничтожная мелочь - муха, табак, странный слух. «Воскресителю», в роли кото​рого выступает Чичиков, не нужно обладать какими-то особенными доброде​теля​ми - ему достаточно оказаться в роли попавшей в нос мухи: сломать привыч​ное течение жизни.

5. Как все успевать: секрет Чичикова

Чичиков уезжает от Коробочки:

«Хотя день был очень хорош, но земля до такой степени загрязнилась, что колеса брички, захватывая ее, сделались скоро покрытыми ею, как войлоком, что значительно отяжелило экипаж; к тому же почва была глиниста и цепка необыкновенно. То и другое было причиною, что они не могли выбраться из проселков раньше полудня».

Итак, после полудня герой с трудом выбирается на столбовую. Перед этим он, после длительных препирательств, купил у Коробочки 18 ревизских  душ и закусил пресным пирогом с яйцом и блинами. Между тем проснулся он в де​сять. Как же за два с небольшим часа Чичиков все успел?

Это не единственный пример вольного обращения Гоголя со временем. От​правляясь из города NN в Маниловку, Чичиков садится в бричку в «шинели на больших медведях», а по дороге встречает мужиков в овчинных тулупах - погода явно не летняя. Приехав к Манилову, он видит дом на горе, «одетой подстриженным дерном», «кусты сиреней и жел​тых акаций» , березы с «мелко​листными жиденькими вершинами», «пруд, по​крытый зеленью» , по колено в пруду бредут бабы - уже без всяких тулупов. Проснувшись на следующее утро в доме Коробочки, Чичиков смотрит из окна на «просторные огороды с капустой, луком, картофелем, свеклой и прочим хо​зяйственным овощем» и на «фруктовые деревья, накрытые сетями для защиты от сорок и воробьев» - время года опять поменялось. Вернувшись в город, Чи​чиков вновь наденет своего «медведя, крытого коричневым сукном». «В медве​дях, крытых ко​ричневым сукном, и в теплом картузе с ушами» приедет в город и Манилов. В общем, как сказано в другом гоголевском тексте: «Числа не пом​ню. Месяца тоже не было».

Обложка первого издания поэмы «Мертвые души», выполненная по рисунку Н. В. Гоголя

В целом мир «Мертвых душ» - это мир без времени. Времена года не сменяют друг друга по порядку, а сопровождают место или персонажа, становясь его до​полнительной характеристикой. Время перестает течь ожидаемым образом, застывая в уродливой вечности - «состоянии длящейся неподвижности» , по словам филолога Михаила Вайскопфа.

6. Тайна парня с балалайкой

Чичиков приказывает Селифану выезжать на заре, Селифан в ответ чешет в за​тылке, а повествователь рассуждает, что это значит:

«Досада ли на то, что вот не удалась задуманная назавтра сходка с своим братом в неприглядном тулупе, опоясанном кушаком, где-нибудь во ца​ревом кабаке, или уже завязалась в новом месте какая зазнобушка сер​дечная и приходится оставлять вечернее стоянье у ворот и политичное держанье за белы ручки в тот час, как нахлобучиваются на город сумер​ки, детина в красной рубахе бренчит на балалайке перед дворовой челя​дью и плетет тихие речи разночинный, отработавшийся народ? <…> Бог весть, не угадаешь. Многое разное значит у русского народа почесыва​нье в затылке».

Такие пассажи очень характерны для Гоголя: рассказать уйму всего и прийти к выводу, что ничего непонятно, да и вообще говорить не о чем. Но в этом очередном ничего не объясняющем пассаже обращает на себя внимание парень с бала​лайкой. Где-то мы его уже видели:

«Подъезжая к крыльцу, заметил он выглянувшие из окна почти в одно время два лица: женское в чепце, узкое, длинное, как огурец, и мужское, круглое, широкое, как молдаванские тыквы, называемые горлянками, из которых делают на Руси балалайки, двухструнные, легкие балалайки, красу и потеху ухватливого двадцатилетнего парня, мигача и щеголя, и подмигивающего и посвистывающего на белогрудых и белошейных девиц, собравшихся послушать его тихострунного треньканья».

Никогда не предугадаешь, куда заведет гоголевское сравнение:

сравнение лица Собакевича с молдавской тыквой внезапно переходит в сценку с участием нашего балалаечника.

Такие развернутые сравнения - один из приемов, с помо​щью которых Гоголь еще больше расширяет художественный мир романа, вно​сит в текст то, что не поместилось даже в такой вместительный сюжет, как пу​тешествие, то, что не успел или не мог увидеть Чичиков, то, что может и вовсе не вписываться в общую картину жизни губернского города и его окрестно​стей.

Но Гоголь на этом не останавливается, а берет появившегося в развернутом сравнении щеголя с балалайкой - и снова находит ему место в тексте, причем теперь уже значительно ближе к сюжетной реальности. Из фигуры речи, из сравнения вырастает реальный персонаж, который отвоевывает себе место в романе и в итоге вписывается в сюжет.

7. Коррупционная тайна

Eще до начала событий «Мертвых душ» Чичиков входил в комиссию «для по​строения какого-то казенного весьма капи​тального строения»:

А.А. Агин. «Мертвые души». Манилов с супругой. 1846/ www.nasledie-rus.ru

«Шесть лет [комиссия] возилась около здания; но климат, что ли, мешал, или мате​риал уже был такой, только никак не шло казенное здание выше фунда​мента. А между тем в других концах города очутилось у каждого из чле​нов по красивому дому гражданской архитектуры: видно, грунт земли был там получше».

Это упоминание «гражданской архитектуры» в целом вписывается в гоголев​ский избыточный стиль, где определения ничего не определяют, а в противо​поставлении запросто может не хватать второго элемента. Но изначально он был: «гражданская архитектура» противопоставлялась церковной. В ран​ней редакции «Мертвых душ» комиссия, в которую вошел Чичиков, означена как «ко​миссия постройки храма Божия».

В основу этого эпизода чичиковской биографии легла хорошо известная Гого​лю история постройки храма Христа Спасителя в Москве. Храм был заложен 12 октября 1817 года, в начале 1820-х годов была учреждена комиссия, а уже в 1827-м обнаружились злоупотребления, комиссию упразднили, а двоих ее членов отдали под суд. Иногда эти числа служат основанием для датировки событий биографии Чичикова, но, во-первых, как мы уже видели, Гоголь не очень-то связывал себя точной хронологией; во-вторых же, в конечном варианте упо​минания о храме сняты, действие происходит в губернском городе, и вся эта история свертывается до элемента стиля, до «гражданской архитектуры», по-гоголевски ничему уже не противопоставленной.

8f14e45fceea167a5a36dedd4bea2543

Действие поэмы Н. В. Гоголя "Мертвые души" происходит в одном небольшом городке, который Гоголь называет NN. Город посещает Павел Иванович Чичиков. Человек, который планирует приобрести у местных помещиков мертвые души крепостных. Своим появлением Чичиков нарушает размеренную городскую жизнь.

Глава 1

Чичиков приезжает в город, его сопровождают слуги. Он поселяется в обычной гостинице. Во время обеда Чичиков расспрашивает трактирщика обо всем, что происходит в NN, выясняет кто самые влиятельные чиновники и известные помещики. На приеме у губернатора он лично знакомится со многими помещиками. Помещики Собакевич и Манилов приглашают героя нанести им визит. Чичиков на протяжении нескольких дней посещает вице-губернатора, прокурора, откупщика. В городе он приобретает положительную репутацию.

Глава 2

Чичиков решил выехать за пределы города в поместье к Манилову. Его деревня представляла собой достаточно скучное зрелище. Сам помещик был не понятной натурой. Манилов чаще всего находился в своих мечтах. В его приятности было слишком много сахара. Помещик был очень удивлен предложением Чичикова продать ему души умерших крестьян. Заключить сделку они решили при встрече в городе. Чичиков уехал, а Манилов долгое время недоумевал над предложением гостя.

Глава 3

По дороге к Собакевичу, Чичикова застала непогода. Его бричка сбилась с пути, поэтому было принято решение заночевать в первой усадьбе. Как оказалось, дом принадлежал помещице Коробочке. Она оказалась деловитой хозяйкой, везде прослеживалось довольство обитателей поместья. Просьбу о продаже мертвых душ Коробочка восприняла с удивлением. Но потом стала рассматривать их как товар, боялась продешевить при продаже и предлагала Чичикову купить у нее и другие товары. Сделка состоялась, сам Чичиков поспешил удалиться от трудного характера хозяйки.

Глава 4

Продолжив путь, Чичиков решил заехать в трактир. Здесь он встретил еще одного помещика Ноздрева. Его открытость и дружелюбие сразу располагали к себе. Ноздрев был картежником, играл не честно, поэтому часто участвовал в драках. Просьбу о продаже мертвых душ Ноздрев не оценил. Помещик предложил сыграть на души в шашки. Игра чуть не окончилась дракой. Чичиков поспешил удалиться. Герой очень жалел, что доверился такому человеку как Ноздрев.

Глава 5

Чичиков наконец-то оказывается у Собакевича. Собакевич выглядел человеком крупным и основательным. Предложение о продаже мертвых душ помещик воспринял серьезно и даже стал торговаться. Собеседники решили оформить сделку в ближайшее время в городе.

Глава 6

Следующим пунктом путешествия Чичикова стала деревня, принадлежащая Плюшкину. Поместье представляло собой жалкий вид, везде царило запустение. Сам помещик достиг апогея скупости. Он жил в одиночестве и представлял собой жалкое зрелище. Мертвые души Плюшкин продал с радостью, посчитав Чичикова глупцом. Сам Павел Иванович поспешил в гостиницу с чувством облегчения.

Глава 7-8

На следующий день Чичиков оформил сделки с Собакевичем и Плюшкиным. Герой находился в прекрасном расположении духа. В то же время новость о покупках Чичикова разнеслась по всему городу. Все удивлялись его богатству, не зная, какие души на самом деле он покупает. Чичиков стал желанным гостем на местных приемах и балах. Но тайну Чичикова выдал Ноздрев, прокричав на балу о мертвых душах.

Глава 9

Помещица Коробочка, приехав в город, также подтвердила покупку мертвых душ. По городу стали распространяться невероятные слухи о том, что Чичиков на самом деле хочет похитить губернаторскую дочь. Ему было запрещено появляться на пороге губернаторского дома. Никто из жителей не мог точно ответить, кто же такой Чичиков. Для выяснения этого вопроса было решено собраться у полицмейстера.

Глава 10-11

Сколько не обсуждали Чичикова, прийти к общему мнению так и не смогли. Когда Чичиков решил нанести визиты, он понял, что все его избегают, а приход к губернатору вообще запрещен. Он также узнал, что его подозревают в изготовлении фальшивых облигаций и в планах по похищению губернаторской дочки. Чичиков спешит покинуть город. В завершении первого тома автор рассказывает о том, кто такой главный герой и как складывалась его жизнь до появления в NN.

Том второй

Повествование начинается с описания природы. Чичиков сначала посещает поместье Андрея Ивановича Тентентикова. Затем отправляется к некоему генералу, оказывается в гостях у полковника Кошкарева, затем Хлобуева. Проступки и подлоги Чичикова становятся известны и он оказывается в тюрьме. Некий Муразов советует генерал-губернатору отпустить Чичикова, на этом повествование обрывается. (Гоголь сжёг второй том в печке)

"Мертвые души"

Вначале октября 1841 года Гоголь приехал в Петербург. По словам П. А. Плетнева, писатель вначале хотел печатать "Мертвые души" в столице, но затем раздумал и через несколько дней выехал в Москву, где предполагал поселиться. В Москве Гоголь продолжал работать над "Мертвыми душами". Исправлений и добавлений оказалось так много, что пришлось переписывать поэму заново. Так повторялось дважды. Наконец окончательно подготовленную для печати рукопись Гоголь повез в цензуру.

Он был уверен, что цензура пропустит "Мертвые души" без всяких осложнений. Но первое же столкновение с учреждением по надзору за печатным словом привело писателя в смятение. Цензор И. М. Снегирев, которому Гоголь передал рукопись для предварительного заключения, испугался одобрить "Мертвые души" единолично и передал поэму в Московский цензурный комитет, председателем которого в то время был Голохвастов.

"Как только... Голохвастов услышал название: Мертвые души, - сообщал Гоголь Плетневу, - закричал голосом древнего римлянина: - Нет, этого я никогда не позволю: душа бывает бессмертна; мертвой души не может быть, автор вооружается против бессмертья... Как только взял он в толк и взяли в толк вместе с ним другие цензора, что мертвые значит ревижские души, произошла еще большая кутерьма. - Нет, - закричал председатель и за ним половина цензоров. - Этого и подавно нельзя позволить... это значит против крепостного права. Наконец сам Снегирев, увидев, что дело зашло уже очень далеко, стал уверять цензоров, что он рукопись читал и что о крепостном праве и намеков нет... что главное дело основано на смешном недоумении продающих и на тонких хитростях покупщика и на всеобщей ералаше, которую произвела такая странная покупка... Но ничего но помогло.

"Предприятие Чичикова, - стали кричать все, - есть уже уголовное преступление". - "Да впрочем и автор но оправдывает его", - заметил мой цензор. "Да, не оправдывает! а вот он выставил его теперь, и пойдут другие брать пример и покупать мертвые души". Вот какие толки! Это толки цензоров - азиатцев, то есть людей старых, выслужившихся и сидящих дома. Теперь следуют толки цензоров-европейцев, возвратившихся из-за границы, людей молодых. "Что вы не говорите, а цена, которую дает Чичиков... цена два с полтиною, которую он дает за душу, возмущает душу. Человеческое чувство вопиет против этого... Да после этого ни один иностранец к нам не приедет". Это главные пункты, основываясь на которых произошло запрещение рукописи".

Гоголь был подавлен. У него вновь стали проявляться признаки нервной болезни, которую он перенес в Вене. Писатель начинает лихорадочно искать выход из создавшегося положения. Единственное, на что он мог рассчитывать - это на петербургскую цензуру, которая, полагал он, может быть, отнесется к нему более снисходительно, чем московская.

В эти тяжелые для него дни Гоголь неожиданно узнал о приезде в Москву Белинского. Втайне от московских друзей писатель встретился с критиком. Он передал Белинскому рукопись "Мертвых душ" и попросил его оказать возможное содействие в ее представлении в петербургскую цензуру. Белинский был польщен оказанным ему доверием и обещал выполнить просьбу Гоголя. Через день он уехал в столицу. Гоголь с нетерпением стал ждать известий из Петербурга.

Вспоминая об этом, С. Т. Аксаков писал: "Гоголь хотел послать первый том "Мертвых душ" в Петербург к Жуковскому или к графу Виельгорскому для того, чтоб найти возможность представить его прямо к государю: ибо все мы думали, что обыкновенная цензура его не пропустит. Вдруг Гоголь переменил свое намерение и послал рукопись в Петербург прямо к цензору Никитенко, и кажется, послал с Белинским... У нас возникло подозрение, что Гоголь имел сношение с Белинским, который приезжал на короткое время в Москву, секретно от нас, потому что в это время мы все уже терпеть не могли Белинского... обнаружившего гнусную враждебность... ко всему нашему русскому направлению". Этот поступок Гоголя вызвал резкое недовольство московских друзей, которые расценили его как предательство.

В Петербурге Белинский встретился с Одоевским и Плетневым. Он вручил им рукопись "Мертвых душ" и рассказал о цензурных мытарствах Гоголя. После безуспешных попыток добиться официального разрешения на издание поэмы Одоевский и Плетнев решают встретиться с цензором Никитенко и уговорить его рассмотреть и одобрить рукопись в частном порядке. Никитенко прочел "Мертвые души" в один присест и пришел в восторг. Под свою личную ответственность он разрешил первый том поэмы к печати, за исключением "Повести о капитане Копейкине", которая была полностью изъята.

Находясь в Москве, писатель с тревогой ждал ответа. Одно за другим шлет он письма Одоевскому, Плетневу, Смирновой и даже министру Уварову с просьбой посодействовать в скорейшем прохождении через цензуру рукописи "Мертвых душ".

В ожидании цензурного решения Гоголь заканчивает переделку повести "Портрет", учтя многие замечания Белинского, высказанные критиком в 1835 году. "Посылаю вам повесть мою: Портрет, - писал Гоголь редактору журнала "Современник" Плетневу. - Она была напечатана в Арабесках; но вы этого не пугайтесь. Прочитайте ее, вы увидите, что осталась одна только канва прежней повести, что все вышито по ней вновь. В Риме я ее переделал вовсе или, лучше, написал вновь, вследствие сделанных еще в Петербурге замечаний". Повесть была опубликована в 3-м номере "Современника" за 1842 год.

Одновременно Гоголь подготовил и передал Погодину для публикации в "Москвитянине" новую повесть "Рим", которая была создана им на основе незавершенной романтической повести "Аннунциата", В этом произведении, наряду с наблюдениями над римской жизнью, наиболее отчетливо отразились идейные позиции писателя, его отношение к общественным событиям в Европе.

Основная идея повести, по утверждению Гоголя, "состояла в том, чтобы показать значение нации отжившей, и отжившей прекрасно, относительно живущих наций", которые захватил "строящийся вихорь нового общества". Эта идея ухода от общественной борьбы, от острых социальных и политических проблем современной жизни в идиллический мир далекого прошлого была решительно осуждена Белинским.

Прошло три долгих томительных месяца. Наконец 5 апреля 1842 года Гоголь получил из Петербурга рукопись "Мертвых душ" с цензурным дозволением. На титульном листе поэмы вместо прежнего заглавия значилось новое, исправленное рукой Никитенко: "Похождения Чичикова, или Мертвые души". С таким названием рукопись пошла в набор. Так как цензура запретила "Повесть о капитане Копейкине", Гоголь был вынужден заново переделать ее и вторично послать Никитенко. И только после его одобрения "Повесть", из которой, по словам писателя, он "генералов и все выбросил", была включена в "Мертвые души".

Вскоре пошла корректура поэмы, и Гоголь просиживал над ней целыми днями. В это время пришло письмо от Белинского. Критик полагал, что в связи с печатанием "Мертвых душ" наступил благоприятный момент для выяснения отношения Гоголя к "Отечественным запискам", которым погодинский "Москвитянин" и "Современник" Плетнева объявили настоящую войну. Белинский знал также и о попытках славянофилов и "москвитян" поссорить Гоголя с ним.

В своем письме Белинский в самых резких выражениях охарактеризовал московских друзей писателя - Погодина и Шевырева, назвав их уваровскими холопами. Не менее резко он отзывался об идейных и литературных позициях "Москвитянина", на страницах которого начал печататься Гоголь.

Белинский дал высокую оценку Гоголю, по его словам, единственному в России, после смерти Лермонтова, великому русскому писателю. Он убеждал Гоголя серьезно подумать о своих отношениях с мнимыми друзьями и вновь приглашал автора "Мертвых душ" сотрудничать в "Отечественных записках", где его по-настоящему ценили и искренне любили. Но писатель и на этот раз уклонился от предложения Белинского.

17 мая 1842 года печатание "Мертвых душ" закончилось. Гоголь одарил своих многочисленных друзей экземплярами только что вышедшей книги. Не решаясь прямо обратиться к Белинскому, он писал Прокоповичу: "Попроси Белинского, чтобы сказал что-нибудь о ней в немногих словах, как может сказать не читавший ее". Критик откликнулся на его просьбу и напечатал в "Отечественных записках" (№ 7) свой отзыв о "Мертвых душах".

В конце мая Гоголь в третий раз отправился за границу. Проездом он остановился в Петербурге. В столице он жил у своего нежинского друга Н. Я. Прокоповича, которому в этот приезд поручил подготовку первого издания своих сочинений. На вечерах у Вяземского и Смирновой Гоголь читал главы из "Мертвых душ" и комедию "Женитьба". Встретился он также со своим давним знакомым по Риму художником Моллером, автором нескольких портретов писателя; навестил Одоевского, Брюллова. Несколько раз виделся и беседовал с Белинским. Через месяц Гоголь расстался с петербургскими друзьями и продолжил путь в Италию.

После отъезда Гоголя "Мертвые души" быстро разошлись по Москве и потом по всей России. "Книга была раскуплена нарасхват, - вспоминал С. Т. Аксаков. - Впечатления были различны, но равносильны. Публику можно было разделить на три части. Первая, в которой заключалась вся образованная молодежь и все люди, способные понять высокое достоинство Гоголя, приняла его с восторгом. Вторая часть состояла, так сказать, из людей озадаченных, которые, привыкнув тешиться сочинениями Гоголя, не могли вдруг понять глубокого и серьезного значения его поэмы; они находили в ней много карикатуры и, основываясь на мелочных промахах, считали многое неверным и неправдоподобным... Третья часть читателей обозлилась на Гоголя: она узнала себя в разных лицах поэмы и с остервенением вступилась за оскорбление целой России".

Узнали себя "в разных лицах поэмы" помещики - правящий класс России! "Многие помещики, - сообщал К. С. Аксаков Гоголю, - не на шутку выходят из себя и считают вас своим смертельным и личным врагом".

"После Ревизора, - говорил Гоголь, - я почувствовал... потребность сочиненья полного, где было бы уже не одно то, над чем следует смеяться. Пушкин находил, что сюжет Мертвых душ хорош для меня тем, что дает полную свободу изъездить вместе с героем всю Россию и вывести множество самых разнообразных характеров... Я думал просто, что смешной проект, исполненьем которого занят Чичиков, наведет меня сам на разнообразные лица и характеры; что родившаяся во мне самом охота смеяться создаст сама собою множество смешных явлений, которые я намерен был перемешать с трогательными. Но на всяком шагу я был останавливаем вопросами: зачем? к чему это? что должен сказать собою такой-то характер? что должно выразить собою такое-то явление?"

Чем больше думал Гоголь о своем будущем произведении, "тем более чувствовал, что оно может действительно принести пользу". Первоначальный план смешного и "предлинного романа", в котором писатель хотел показать Русь "с одного боку", постепенно сменяется новым грандиозным замыслом создания многотомного творения. "Вся Русь явится в нем", - писал Гоголь Жуковскому.

Гоголь понимал, что поэма потребует от него огромного напряжения физических и духовных сил. Он знал, как отнесется к нему "безмозглый класс людей", который начнет "дуться и даже пакостить". Но ничто не могло остановить Гоголя. Он был "гражданин земли своей и хотел служить ей". "Бывает время, когда нельзя устремить общество или даже все поколение к прекрасному, пока не покажешь всю глубину его настоящей мерзости". Эта мысль не покидала писателя-гражданина в период его работы над первым томом поэмы ни на минуту.

"Мертвые души" по праву можно назвать энциклопедией русской жизни 20-30-х годов прошлого века. Губернский город, где безраздельно властвуют губернатор, чиновники и купцы, помещичьи усадьбы, куда наведывается Чичиков в поисках мертвых душ, крепостная деревня, и, наконец, сама столица с ее министрами, вельможами и генералами, с которыми пришлось познакомиться капитану Копейкину, - таков социальный диапазон поэмы. В ней, как в зеркале, отразилась вся омерзительная сущность феодально-бюрократического строя, с его дикими порядками и моралью крепостников, полицейским произволом и беззаконием. Всем своим содержанием гоголевская поэма отрицала этот безобразный и подлый мир "мертвых душ" - тупых, бездушных, жадных стяжателей - рабовладельцев и чиновников. "... Они проходят перед нами без масок, без прикрас, пьяницы и обжоры, угодливые невольники власти и безжалостные тираны своих рабов, пьющие жизнь и кровь народа с той же естественностью и простодушием, с каким ребенок сосет грудь своей матери... Поэзия Гоголя - это крик ужаса и стыда..." - писал Герцен.

Вслед за разъезжающим по России Чичиковым автор ведет читателей от одного помещика к другому, и чем дальше, тем все больше и больше раскрываются неприглядные образы крепостников, картины их пошлой жизни и низменные нравы. Отупевший от лени прекраснодушный болтун Манилов, ярмарочный мошенник, лгун и скандалист Ноздрев, дубиноголовая Коробочка, злобный кулак и кровопийца Собакевич, "прореха на человечестве" Плюшкин - вот они, презренные тунеядцы, алчные корыстолюбцы, жившие за счет пота и крови крепостных крестьян.

Их моральная и физическая деградация зашла так далеко, что они только внешне сохранили подобие человека. "Медведь" - так называет Гоголь Собакевича - одного из самых страшных душевладельцев, повстречавшихся на пути Чичикова. "Волком" именует он Плюшкина - жадного стяжателя и скупца. Страшен и гадок этот мир нравственных уродов, "людей-призраков", лишенных совести и чести. Они - владельцы живых и мертвых душ - предстают перед нами настоящими мертвецами.

"Рыцарь копейки", прошибающей все на свете, Чичиков не гнушается никакими средствами для достижения своей цели - обогащения. Он крал, торговал ворованным, подделывал документы, брал и давал взятки. Откупившись от суда и тюрьмы, он принялся за новое предприятие - покупку мертвых душ, надеясь снова нажить приличный капитал. В Чичикове соединяются духовная пустота Манилова, жадная ненасытность Плюшкина и мертвая хватка Собакевича.

Таков образ пошлого "накопителя", вобравшего в себя отрицательные черты крепостника и хищника буржуазного склада. Чичиков, как и торговцы "мертвым товаром", был ненавистен Гоголю. Он олицетворял собою тот подлый мир спекулянтов и торгашей - губителей всего живого и прекрасного, который заклеймил еще на страницах "Арабесок" и петербургских повестей писатель - сатирик.

Но в "Мертвых душах" Гоголь не ограничился только обличением гнусной действительности. В лирических отступлениях, авторских раздумьях над судьбами своих героев, их прошлым и настоящим Гоголь-патриот проникновенно воспел родину, богатырскую мощь народа, его широкий вольнолюбивый характер.

"Абакум Фыров! ты, брат, что? где, в каких местах шатаешься? Занесло ли тебя на Волгу, и взлюбил ты вольную жизнь, приставши к бурлакам?.. И в самом деле, где теперь Фыров?" - сбежавший от Плюшкина крепостной крестьянин. "Гуляет шумно и весело на хлебной пристани, порядившись с купцами. Цветы и ленты на шляпе, вся веселится бурлацкая ватага... хороводы, песни, кипит вся площадь, а носильщики... сыплют горох и пшеницу в глубокие суда, валят кули с овсом и крупой... и... понесется гусем вместе с весенними льдами бесконечный флот. Там-то вы наработаетесь, бурлаки! и дружно, как прежде гуляли и бесились, приметесь за труд и пот, таща лямку под одну бесконечную, как Русь, песню".

В образах богатыря-плотника Степана Пробки, сапожника Максима Телятникова и других безвестных работников, что пахали, сеяли, строили, одевали и кормили всю Россию, Гоголь запечатлел бессмертную душу народа. Скопищу "мертвых душ" писатель противопоставил одухотворенный образ России - "бойкой, необгонимой" "птицы-тройки", несущейся навстречу вольной, счастливой жизни.

"Чудным звоном заливается колокольчик; гремит и становится ветром разорванный в куски воздух; летит мимо все, что ни есть на земле, и, косясь, постораниваются и дают ей дорогу другие народы и государства".

"Мертвые души" оказались сразу же в центре журнально-критической борьбы 40-х годов. В мрачную эпоху николаевской реакции, цензурных репрессий и подавления свободной мысли, когда "всякое другое действие, кроме слова, и то маскированного, было невозможно", на страницах современных журналов столкнулись два диаметрально противоположных лагеря - реакционный, возглавляемый Булгариным, Сенковским, Полевым, Шевыревым, критиками-славянофилами, и передовой, революционно-демократический - во главе с Белинским.

В полемике вокруг поэмы Гоголя отразилась острая политическая борьба нарождающейся новой общественной силы в лице революционной интеллигенции - разночинцев-демократов с защитниками загнивающих крепостнических устоев, стремившимися задержать развитие России. В этих журнальных схватках не последнее место занимали также горячие споры о современном состоянии и будущем русской литературы и искусства.

Одним из первых обрушился на "Мертвые души" П. Полевой, примкнувший после закрытия "Московского телеграфа" в 1834 году к реакционному лагерю. Он выступил в "Русском вестнике" не только против гениального произведения Гоголя, но и против всего реалистического творчества писателя. "Мертвые души" будто бы подтвердили его мнение о падении таланта Гоголя. "Бедная содержанием" поэма, утверждал он, является сколком с "Ревизора", скучной "шуткой" и "грубой карикатурой", которая "держится на необыкновенных и несбыточных подробностях". "Если вы предполагаете ваш проклятый город в России, с возмущением восклицал Полевой, обращаясь к Гоголю, то клевещете не только на человека, но и на родину свою..." "Ложью и выдумкою" назвал он правдивое изображение русской жизни в "Мертвых душах". Высокому искусству, призванному, по мнению критика, примирять публику "изящною идеею" с "видимыми раздорами действительности" нечего делать с произведением писателя, населенным "отвратительными мерзавцами, или пошлыми дураками". С такой же нетерпимостью он упрекал Белинского за его якобы пристрастную любовь к писателю и защиту Гоголя от нападок враждебных ему журналов.

Включились в общий хор хулителей Гоголя и благонамеренные критики "Северной пчелы", "Библиотеки для чтения", "Сына отечества" и "Маяка". Они также злобно поносили писателя и твердили о полной деградации художественного дарования Гоголя.

Со страстной защитой Гоголя и отповедью его недружелюбным критикам выступил Белинский. С позиций революционнодемократической эстетики он разоблачил и убедительно доказал полную несостоятельность клеветнических обвинений писателя. Опираясь в своих принципиальных высказываниях на гениальное творение Гоголя, Белинский теоретически обосновал сущность критического реализма гоголевской школы, отличительными признаками которой, по его словам, являлись верность действительности, идейность, демократизм, смелое и беспощадное обличение крепостничества.

Но если в этой борьбе за Гоголя общественные позиции открытых противников писателя были обнажены до предела и Белинскому не нужно было прилагать значительных усилий для доказательства очевидной абсурдности их "приговоров" "Мертвым душам", то критические отзывы Плетнева, Шевырева, К. Аксакова, внешне сочувственные автору, требовали более глубокого анализа и решительного осуждения.

В противоположность Булгарину и Сенковскому, которые в своих фельетонахрецензиях обвиняли писателя в безнравственности, литературном невежестве и антихудожественности его сатиры, К. Аксаков встретил появление "Мертвых душ" восторженными словоизлияниями. Он объявил поэму Гоголя "Илиадой" нового времени.

Тоньше и глубже подошел к оценке художественных достоинств и недостатков "Мертвых душ" Шевырев, находившийся к этому времени в тесных дружеских отношениях с писателем. Он уловил слабое место в мировоззрении художника его религиозномистические настроения, опираясь на которые делал далеко идущие выводы о творческой эволюции писателя.

"Пыль и всякая грязь" земли русской, случайно попавшие в первый том поэмы, по словам Шевырева, были мимолетным явлением в творчестве Гоголя. Лирические отступления в "Мертвых душах", в части которых Белинский уловил опасное предзнаменование будущих срывов и тяжких ошибок писателя, были использованы критиком "Москвитянина" для реакционного истолкования идейного содержания произведения.

Шевырев советовал внять его "добрым" наставлениям, отказаться от сатирического изображения жизни и представить во втором томе "Мертвых душ" "светлые стороны" крепостнической России.

Когда Белинский выступил с резким осуждением московских друзей Гоголя, лицемерно уверявших писателя и публику в дружеских отношениях к автору "Мертвых душ", он хорошо понимал сложность своего положения. В статьях, полемических заметках и фельетонах Белинский вскрыл подоплеку двуличной критической позиции сотрудников "Москвитянина" и, в частности, неискренность их отношений к Гоголю, доказал реакционность их взглядов на историческое прошлое и современное состояние русского государства, несостоятельность и утопичность их проповеди классового мира.

Защищая "Мертвые души" от нападок друзей и недругов писателя, Белинский дал замечательное определение гоголевской поэмы. Она, по его словам, являлась чисто русским творением, национальным по своей форме и содержанию, выхваченным "из тайника народной жизни, столько же истинное, сколько и патриотическое, беспощадно сдергивающее покров с действительности и дышащее страстною, нервистою, кровною любовию к плодовитому зерну русской жизни; творение необъятно художественное по концепции и выполнению, по характерам действующих лиц и подробностям русского быта и в то же время глубокое по мысли, социальное, общественное и историческое..."

Убедительным доказательством справедливости слов критика о значении реалистического творчества писателя и его "Мертвых душ" для русской литературы явилось возникновение "натуральной школы", которая под непосредственным влиянием художественного гения Гоголя и идейным руководством Белинского вскоре утвердилась как самое передовое, отвечающее историческим требованиям времени направление.

"Влияние Гоголя на русскую литературу было огромное, - писал Белинский. Не только все молодые таланты бросились на указанный им путь, но и некоторые писатели, уже приобретшие известность, пошли по этому же пути, оставивши свой прежний... В лице писателей "натуральной школы" русская литература пошла по пути истинному и настоящему, обратилась к самобытным источникам вдохновения и идеалов и через это сделалась и современною и русскою".

Предлагаемая история, как станет ясно из дальнейшего, произошла несколько вскоре после «достославного изгнания французов». В губернский город NN приезжает коллежский советник Павел Иванович Чичиков (он не стар и не слишком молод, не толст и не тонок, внешности скорее приятной и несколько округлой) и поселяется в гостинице. Он делает множество вопросов трактирному слуге - как относительно владельца и доходов трактира, так и обличающие в нем основательность: о городских чиновниках, наиболее значительных помещиках, расспрашивает о состоянии края и не было ль «каких болезней в их губернии, повальных горячек» и прочих подобных напастей.

Отправившись с визитами, приезжий обнаруживает необыкновенную деятельность (посетив всех, от губернатора до инспектора врачебной управы) и обходительность, ибо умеет сказать приятное каждому. О себе он говорит как-то туманно (что «испытал много на веку своём, претерпел на службе за правду, имел много неприятелей, покушавшихся даже на жизнь его», а теперь ищет места для жительства). На домашней вечеринке у губернатора ему удаётся снискать всеобщее расположение и между прочим свести знакомство с помещиками Маниловым и Собакевичем. В последующие дни он обедает у полицмейстера (где знакомится с помещиком Ноздревым), посещает председателя палаты и вице-губернатора, откупщика и прокурора, - и отправляется в поместье Манилова (чему, однако, предшествует изрядное авторское отступление, где, оправдываясь любовью к обстоятельности, автор детально аттестует Петрушку, слугу приезжего: его страсть к «процессу самого чтения» и способность носить с собой особенный запах, «отзывавшийся несколько жилым покоем»).

Проехав, против обещанного, не пятнадцать, а все тридцать вёрст, Чичиков попадает в Маниловку, в объятия ласкового хозяина. Дом Манилова, стоящий на юру в окружении нескольких разбросанных по-английски клумб и беседки с надписью «Храм уединённого размышления», мог бы характеризовать хозяина, который был «ни то ни се», не отягчён никакими страстями, лишь излишне приторен. После признаний Манилова, что визит Чичикова «майский день, именины сердца», и обеда в обществе хозяйки и двух сыновей, Фемистоклюса и Алкида, Чичиков обнаруживает причину своего приезда: он желал бы приобрести крестьян, которые умерли, но ещё не заявлены таковыми в ревизской справке, оформив все законным образом, как бы и на живых («закон - я немею перед законом»). Первый испуг и недоумение сменяются совершенным расположением любезного хозяина, и, свершив сделку, Чичиков отбывает к Собакевичу, а Манилов предаётся мечтам о жизни Чичикова по соседству чрез реку, о возведении посему моста, о доме с таким бельведером, что оттуда видна Москва, и о дружбе их, прознав о которой государь пожаловал бы их генералами. Кучер Чичикова Селифан, немало обласканный дворовыми людьми Манилова, в беседах с конями своими пропускает нужный поворот и, при шуме начавшегося ливня, опрокидывает барина в грязь. В темноте они находят ночлег у Настасьи Петровны Коробочки, несколько боязливой помещицы, у коей поутру Чичиков также принимается торговать мёртвых душ. Объяснив, что сам теперь станет платить за них подать, прокляв бестолковость старухи, обещавшись купить и пеньки и свиного сала, но в другой уж раз, Чичиков покупает у ней души за пятнадцать рублей, получает подробный их список (в коем особенно поражён Петром Савельевым Неуважай-Корыто) и, откушавши пресного пирога с яйцом, блинков, пирожков и прочего, отбывает, оставя хозяйку в большом беспокойстве относительно того, не слишком ли она продешевила.

Выехав на столбовую дорогу к трактиру, Чичиков останавливается закусить, кое предприятие автор снабжает пространным рассуждением о свойствах аппетита господ средней руки. Здесь встречает его Ноздрев, возвращающийся с ярмарки в бричке зятя своего Мижуева, ибо своих коней и даже цепочку с часами - все проиграл. Живописуя прелести ярмарки, питейные качества драгунских офицеров, некоего Кувшинникова, большого любителя «попользоваться насчёт клубнички» и, наконец, предъявляя щенка, «настоящего мордаша», Ноздрев увозит Чичикова (думающего разживиться и здесь) к себе, забрав и упирающегося зятя. Описав Ноздрева, «в некотором отношении исторического человека» (ибо всюду, где он, не обходилось без истории), его владения, непритязательность обеда с обилием, впрочем, напитков сомнительного качества, автор отправляет осовевшего зятя к жене (Ноздрев напутствует его бранью и словом «фетюк»), а Чичикова принуждает обратиться к своему предмету; но ни выпросить, ни купить душ ему не удаётся: Ноздрев предлагает выменять их, взять в придачу к жеребцу или сделать ставкою в карточной игре, наконец бранится, ссорится, и они расстаются на ночь. С утра возобновляются уговоры, и, согласившись играть в шашки, Чичиков замечает, что Ноздрев бессовестно плутует. Чичикову, коего хозяин с дворнею покушается уже побить, удаётся бежать ввиду появления капитана-исправника, объявляющего, что Ноздрев находится под судом. На дороге коляска Чичикова сталкивается с неким экипажем, и, покуда набежавшие зеваки разводят спутавшихся коней, Чичиков любуется шестнадцатилетнею барышней, предаётся рассуждениям на её счёт и мечтам о семейной жизни. Посещение Собакевича в его крепком, как он сам, поместье сопровождается основательным обедом, обсуждением городских чиновников, кои, по убеждению хозяина, все мошенники (один прокурор порядочный человек, «да и тот, если сказать правду, свинья»), и венчается интересующей гостя сделкой. Ничуть не испугавшись странностью предмета, Собакевич торгуется, характеризует выгодные качества каждого крепостного, снабжает Чичикова подробным списком и вынуждает его дать задаточек.

Путь Чичикова к соседнему помещику Плюшкину, упомянутому Собакевичем, прерывается беседою с мужиком, давшим Плюшкину меткое, но не слишком печатное прозвание, и лиричным размышлением автора о прежней своей любви к незнакомым местам и явившемуся ныне равнодушию. Плюшкина, эту «прореху на человечестве», Чичиков поначалу принимает за ключницу или нищего, место коему на паперти. Важнейшей чертой его является удивительная скаредность, и даже старую подошву сапога несёт он в кучу, наваленную в господских покоях. Показав выгодность своего предложения (а именно, что подати за умерших и беглых крестьян он возьмёт на себя), Чичиков полностью успевает в своём предприятии и, отказавшись от чая с сухарём, снабжённый письмом к председателю палаты, отбывает в самом весёлом расположении духа.

Покуда Чичиков спит в гостинице, автор с печалью размышляет о низости живописуемых им предметов. Меж тем довольный Чичиков, проснувшись, сочиняет купчие крепости, изучает списки приобретённых крестьян, размышляет над предполагаемыми судьбами их и наконец отправляется в гражданскую палату, дабы уж скорее заключить дело. Встреченный у ворот гостиницы Манилов сопровождает его. Затем следует описание присутственного места, первых мытарств Чичикова и взятки некоему кувшинному рылу, покуда не вступает он в апартаменты председателя, где обретает уж кстати и Собакевича. Председатель соглашается быть поверенным Плюшкина, а заодно ускоряет и прочие сделки. Обсуждается приобретение Чичикова, с землёю или на вывод купил он крестьян и в какие места. Выяснив, что на вывод и в Херсонскую губернию, обсудив свойства проданных мужиков (тут председатель вспомнил, что каретник Михеев как будто умер, но Собакевич заверил, что тот преживехонький и «стал здоровее прежнего»), завершают шампанским, отправляются к полицмейстеру, «отцу и благотворителю в городе» (привычки коего тут же излагаются), где пьют за здоровье нового херсонского помещика, приходят в совершенное возбуждение, принуждают Чичикова остаться и покушаются женить его.

Покупки Чичикова делают в городе фурор, проносится слух, что он миллионщик. Дамы без ума от него. Несколько раз подбираясь описать дам, автор робеет и отступает. Накануне бала у губернатора Чичиков получает даже любовное послание, впрочем неподписанное. Употребив по обыкновению немало времени на туалет и оставшись доволен результатом, Чичиков отправляется на бал, где переходит из одних объятий в другие. Дамы, среди которых он пытается отыскать отправительницу письма, даже ссорятся, оспаривая его внимание. Но когда к нему подходит губернаторша, он забывает все, ибо её сопровождает дочь («Институтка, только что выпущена»), шестнадцатилетняя блондинка, с чьим экипажем он столкнулся на дороге. Он теряет расположение дам, ибо затевает разговор с увлекательной блондинкой, скандально пренебрегая остальными. В довершение неприятностей является Ноздрев и громогласно вопрошает, много ли Чичиков наторговал мёртвых. И хотя Ноздрев очевидно пьян и смущённое общество понемногу отвлекается, Чичикову не задаётся ни вист, ни последующий ужин, и он уезжает расстроенный.

Об эту пору в город въезжает тарантас с помещицей Коробочкой, возрастающее беспокойство которой вынудило её приехать, дабы все же узнать, в какой цене мёртвые души. Наутро эта новость становится достоянием некой приятной дамы, и она спешит рассказать её другой, приятной во всех отношениях, история обрастает удивительными подробностями (Чичиков, вооружённый до зубов, в глухую полночь врывается к Коробочке, требует душ, которые умерли, наводит ужасного страху - «вся деревня сбежалась, ребенки плачут, все кричат»). Ее приятельница заключает из того, что мёртвые души только прикрытие, а Чичиков хочет увезти губернаторскую дочку. Обсудив подробности этого предприятия, несомненное участие в нем Ноздрева и качества губернаторской дочки, обе дамы посвящают во все прокурора и отправляются бунтовать город.

В короткое время город бурлит, к тому добавляется новость о назначении нового генерал-губернатора, а также сведения о полученных бумагах: о делателе фальшивых ассигнаций, объявившемся в губернии, и об убежавшем от законного преследования разбойнике. Пытаясь понять, кто же таков Чичиков, вспоминают, что аттестовался он очень туманно и даже говорил о покушавшихся на жизнь его. Заявление почтмейстера, что Чичиков, по его мнению, капитан Копейкин, ополчившийся на несправедливости мира и ставший разбойником, отвергается, поскольку из презанимательного почтмейстерова рассказа следует, что капитану недостаёт руки и ноги, а Чичиков целый. Возникает предположение, не переодетый ли Чичиков Наполеон, и многие начинают находить известное сходство, особенно в профиль. Расспросы Коробочки, Манилова и Собакевича не дают результатов, а Ноздрев лишь умножает смятение, объявив, что Чичиков точно шпион, делатель фальшивых ассигнаций и имел несомненное намерение увезти губернаторскую дочку, в чем Ноздрев взялся ему помочь (каждая из версий сопровождалась детальными подробностями вплоть до имени попа, взявшегося за венчание). Все эти толки чрезвычайно действуют на прокурора, с ним случается удар, и он умирает.

Сам Чичиков, сидя в гостинице с лёгкою простудой, удивлён, что никто из чиновников не навещает его. Наконец отправившись с визитами, он обнаруживает, что у губернатора его не принимают, а в других местах испуганно сторонятся. Ноздрев, посетив его в гостинице, среди общего произведённого им шума отчасти проясняет ситуацию, объявив, что согласен споспешествовать похищению губернаторской дочки. На следующий день Чичиков спешно выезжает, но остановлен похоронной процессией и принуждён лицезреть весь свет чиновничества, протекающий за гробом прокурора Бричка выезжает из города, и открывшиеся просторы по обеим её сторонам навевают автору печальные и отрадные мысли о России, дороге, а затем только печальные об избранном им герое. Заключив, что добродетельному герою пора и отдых дать, а, напротив, припрячь подлеца, автор излагает историю жизни Павла Ивановича, его детство, обучение в классах, где уже проявил он ум практический, его отношения с товарищами и учителем, его службу потом в казённой палате, какой-то комиссии для построения казённого здания, где впервые он дал волю некоторым своим слабостям, его последующий уход на другие, не столь хлебные места, переход в службу по таможне, где, являя честность и неподкупность почти неестественные, он сделал большие деньги на сговоре с контрабандистами, прогорел, но увернулся от уголовного суда, хоть и принуждён был выйти в отставку. Он стал поверенным и во время хлопот о залоге крестьян сложил в голове план, принялся объезжать пространства Руси, с тем чтоб, накупив мёртвых душ и заложив их в казну как живые, получить денег, купить, быть может, деревеньку и обеспечить грядущее потомство.

Вновь посетовав на свойства натуры героя своего и отчасти оправдав его, приискав ему имя «хозяина, приобретателя», автор отвлекается на понукаемый бег лошадей, на сходство летящей тройки с несущейся Русью и звоном колокольчика завершает первый том.

Том второй

Открывается описанием природы, составляющей поместье Андрея Ивановича Тентетникова, коего автор именует «коптитель неба». За рассказом о бестолковости его времяпровождения следует история жизни, окрылённой надеждами в самом начале, омрачённой мелочностью службы и неприятностями впоследствии; он выходит в отставку, намереваясь усовершенствовать имение, читает книги, заботится о мужике, но без опыта, иногда просто человеческого, это не даёт ожидаемых результатов, мужик бездельничает, Тентетников опускает руки. Он обрывает знакомства с соседями, оскорбившись обращением генерала Бетрищева, перестаёт к нему ездить, хоть и не может забыть его дочери Улиньки. Словом, не имея того, кто бы сказал ему бодрящее «вперёд!», он совершенно закисает.

К нему-то и приезжает Чичиков, извинившись поломкой в экипаже, любознательностью и желанием засвидетельствовать почтение. Снискав расположение хозяина удивительной способностью своей приспособиться к любому, Чичиков, пожив у него немного, отправляется к генералу, которому плетёт историю о вздорном дядюшке и, по обыкновению своему, выпрашивает мёртвых. На хохочущем генерале поэма даёт сбой, и мы обнаруживаем Чичикова направляющимся к полковнику Кошкареву. Против ожидания он попадает к Петру Петровичу Петуху, которого застаёт поначалу совершенно нагишом, увлечённого охотою на осетра. У Петуха, не имея чем разжиться, ибо имение заложено, он только страшно объедается, знакомится со скучающим помещиком Платоновым и, подбив его на совместное путешествие по Руси, отправляется к Константину Федоровичу Костанжогло, женатому на платоновской сестре. Тот рассказывает о способах хозяйствования, которыми он в десятки раз увеличил доход с имения, и Чичиков страшно воодушевляется.

Весьма стремительно он навещает полковника Кошкарева, поделившего свою деревеньку на комитеты, экспедиции и департаменты и устроившего совершенное бумагопроизводство в заложенном, как выясняется, имении. Вернувшись, он слушает проклятья желчного Костанжогло фабрикам и мануфактурам, развращающим мужика, вздорному желанию мужика просвещать и соседу Хлобуеву, запустившему изрядное поместье и теперь спускающему его за бесценок. Испытав умиление и даже тягу к честному труду, выслушав рассказ об откупщике Муразове, безукоризненным путём нажившем сорок миллионов, Чичиков назавтра, в сопровождении Костанжогло и Платонова, едет к Хлобуеву, наблюдает беспорядки и беспутство его хозяйства в соседстве с гувернанткою для детей, по моде одетой женой и другими следами нелепого роскошества. Заняв денег у Костанжогло и Платонова, он даёт задаток за имение, предполагая его купить, и едет в платоновское поместье, где знакомится с братом Василием, дельно управляющим хозяйством. Затем он вдруг является у соседа их Леницына, явно плута, снискивает его симпатию умением своим искусно пощекотать ребёнка и получает мёртвых душ.

После множества изъятий в рукописи Чичиков обнаруживается уже в городе на ярмарке, где покупает ткань столь милого ему брусничного цвета с искрой. Он сталкивается с Хлобуевым, которому, как видно, подгадил, то ли лишив, то ли почти лишив его наследства путём какого-то подлога. Упустивший его Хлобуев уводится Муразовым, который убеждает Хлобуева в необходимости работать и определяет ему сбирать средства на церковь. Меж тем обнаруживаются доносы на Чичикова и по поводу подлога, и по поводу мёртвых душ. Портной приносит новый фрак. Вдруг является жандарм, влекущий нарядного Чичикова к генерал-губернатору, «гневному, как сам гнев». Здесь становятся явны все его злодеяния, и он, лобызающий генеральский сапог, ввергается в узилище. В тёмном чулане, рвущего волосы и фалды фрака, оплакивающего утрату шкатулки с бумагами, находит Чичикова Муразов, простыми добродетельными словами пробуждает в нем желание жить честно и отправляется смягчить генерал-губернатора. В то время чиновники, желающие напакостить мудрому своему начальству и получить мзду от Чичикова, доставляют ему шкатулку, похищают важную свидетельницу и пишут множество доносов с целью вовсе запутать дело. В самой губернии открываются беспорядки, сильно заботящие генерал-губернатора. Однако Муразов умеет нащупать чувствительные струны его души и подать ему верные советы, коими генерал-губернатор, отпустив Чичикова, собирается уж воспользоваться, как «рукопись обрывается».

Пересказала